Раздачи :: Другое - АудиоКниги :: Владимир Гиляровский - Легенды мрачной Москвы. Сборник / Проза / 2018 / Евгений Волоцкий / MP3 :: Комментарии
| Для того, чтобы скачать раздачу - скачайте торрент-файл и запустите его при помощи клиента. Дополнительная информация на Форуме здесь. |
( Закрыть )
loading...
Комментарии ( Комментировать )
Гиляй вездесущий!
170 лет назад, 8 декабря 1853 года, родился Владимир Алексеевич Гиляровский. В первую очередь — писатель и журналист, хотя он превзошел еще дюжину профессий. А то и поболее.
Я рожден, где сполохи играли,
Дон и Волга меня воспитали,
Жигулей непролазная крепь,
Снеговые табунные дали,
Косяками расцветшая степь
И курганов довечная цепь.
Писал Глияровский чаще всего в ухарском стиле. Но будем помнить: это лишь одна из масок человека, с которым любили беседовать Чехов, Горький и Блок. И даже Лев Николаевич Толстой что-то находил в его «трескучей» болтовне. С ним дружили несоединимые люди, которые сходились только на нем, на Гиляе. Независимо от воззрений, социального положения и интеллекта. С ворами и уличными девками он тоже легко находил общий язык. А о Чехове вспоминал: «Сперва у нас были мимолетные встречи, а потом началась дружба. Я полюбил Антошу, и он меня любил до конца жизни, хотя последнее время мы и отдалились друг от друга». И он имел право на такое панибратство, будучи на «ты» со всеми мимолетными и великими спутниками. Наверное, никто из писателей так не вспоминал о Чехове – без пиетета.
170 лет назад, 8 декабря 1853 года, родился Владимир Алексеевич Гиляровский. В первую очередь — писатель и журналист, хотя он превзошел еще дюжину профессий. А то и поболее.
Я рожден, где сполохи играли,
Дон и Волга меня воспитали,
Жигулей непролазная крепь,
Снеговые табунные дали,
Косяками расцветшая степь
И курганов довечная цепь.
Писал Глияровский чаще всего в ухарском стиле. Но будем помнить: это лишь одна из масок человека, с которым любили беседовать Чехов, Горький и Блок. И даже Лев Николаевич Толстой что-то находил в его «трескучей» болтовне. С ним дружили несоединимые люди, которые сходились только на нем, на Гиляе. Независимо от воззрений, социального положения и интеллекта. С ворами и уличными девками он тоже легко находил общий язык. А о Чехове вспоминал: «Сперва у нас были мимолетные встречи, а потом началась дружба. Я полюбил Антошу, и он меня любил до конца жизни, хотя последнее время мы и отдалились друг от друга». И он имел право на такое панибратство, будучи на «ты» со всеми мимолетными и великими спутниками. Наверное, никто из писателей так не вспоминал о Чехове – без пиетета.


